Долгое время считалось, что в царствование Петра I орденом Св.Ап. Андрея Первозванного награждено было 38 человек (из которых 10 были лишены ордена, в том числе 9 – самим Петром. Относительно недавно уважаемым Валерием Александровичем Дуровым было установлено награждение валашского господаря Константина Брынковяну, которому орден был послан тайно в августе 1700 года. Казалось бы, сложно найти еще одного кавалера петровского царствования – однако все эти годы его портрет красовался перед нашими глазами в трех крупнейших российских музейных собраниях.

Из собрания Третьяковской галереи	Из собрания Эрмитажа

Итак, перед нами – известный «Портрет царевича Петра Петровича в образе Купидона» работы французского живописца Луи Каравакка. Оригинал портрета находится в Государственной Третьяковской галерее, копии – в Русском Музее и в Эрмитаже. В Третьяковке и РМ год написания портрета не указан, тогда как специалисты ГЭ указывают – хоть и под вопросом – 1716-1717 годы (см. — Русское искусство петровской эпохи. Лг, 1990). В качестве аргумента они приводят цитату из письма Меншикова Петру от сентября 1716 года: «Посылаю к Вашему Величеству угодной Вам презент… персону дражайшего Вашего Купида». Тем не менее, есть основания усомниться в датировке данного портрета.

Итак, царевич Петр Петрович. Родился 29 октября 1715 года, 3 февраля 1718 года провозглашен наследником после возвращения из Европы и лишения права на престолонаследие его старшего сводного брата – царевича Алексея Петровича. Умер 25 апреля 1719 года, чуть менее трех с половиной лет от роду. Ну а теперь – внимание на портрет. Что мы видим, помимо младенца? Корону и ленту со знаком ордена Св.Ап. Андрея Первозванного. Как сказано выше – почти четверть «петровских» кавалеров была лишена ордена, что означает крайне трепетное отношение Петра к учрежденной им награде. Скажем, к концу 1716 года (предполагаемой дате написания портрета) награждено было 30 особ, из которых лишено ордена – 6 человек. В живых на тот момент оставался 20 кавалеров, в том числе две русские высочайшие особы (Петр и царевич Алексей), 10 русских генералов, три русских чиновника и дипломата, три иностранных высочайших особы и два иностранных сановника.

Было бы странно, если бы Каравакк – даже желая угодить царю – нарисовал знаки ордена просто так, без каких-либо оснований. Какое же могло быть основание, кроме возложения орденских знаков на малолетнего царевича? Никакого. В таком случае, встает вопрос – а когда именно царевич Петр Петрович стал Андреевским кавалером? Его старшему сводному брату, царевичу Алексею, орден был пожалован 14 октября 1711 года, при бракосочетании с принцессой Брауншвейг-Вольфенбюттельской, когда ему был 21 год от роду. Иными словами, фиксировался не только переход в женатое состояние, но и достижение традиционного для Европы возраста династического совершеннолетия. Наследник – вот ключевое слово во всей этой истории. Разумно предположить, что при публичном лишении Алексея наследования престола и объявлении малолетнего Петра наследником последний был также награжден и орденом – как минимум для сравнения с братом (который, к слову сказать, «кавалерии» лишен не был). Таким образом, детали на портрете – во-первых, обретают смысл, во-вторых, позволяют уточнить датировку началом 1718 года, т.е. Петру на картине чуть менее двух с половиной лет. Ну а в-третьих – дополнить кавалерские списки. Еще один аргумент «за» — это знак ордена, на оригинале портрета прописанный довольно хорошо – и до удивления схожий с знаком, принадлежавшим самому Петру. Совпадения, конечно, бывают – но не до такой степени.

Кстати, ранняя смерть царевича, вероятно, и привела к появлению в проекте орденского устава от 1720 года пункта, гласящего: «Царевичам и другим Принцам крови не должно давать сего ордена, пока они еще в колыбели (как то в некоторых землях делается), или в младенчестве. Ибо 1) при пожаловании сего ордена надлежит смотреть на личныя качества и на заслуги; 2) младенцы не разумеют должности кавалерской по орденскому символу, и 3) Царские дети и без ордена высокою своею породою от других отличаются, и ожидая сего знака отличия, будут стараться заслужить оной». Вероятно, этот пассаж в позднем уставе и смущал исследователей, которые видели орденские знаки на портрете работы Каравакка.